Тафгай 8

A group of random people form a volleyball team and play against a repair team. The narrator, along with two former trade school students, a father, and two hippies, participates in the game. The narrator buys new sports gear and mentions the availability of goods in the USSR. The game starts and the narrator criticizes his teammates' skills. They discuss their drinking habits and the rules of the game. The narrator demonstrates his skills and scores points for their team. The opposing team takes a timeout and the narrator gives instructions to his team. The game continues and the narrator continues to score points. The first set ends with their team winning. They switch sides and continue playing. The second set starts and the narrator reflects on the game. The story ends with the game still in progress. Глава восьмая Если собрать волейбольную команду из шести случайных людей с пляжа, то вышло бы не хуже, чем наши ремонтных цехов дружина. Два бывших ПТУшника, один отец большого семейства, два высоких и худых хипаря, которые когда-то чем-то таким занимались, и я, бегаю по всей площадке красной как наш государственный флаг, с которым брали Берлин и на всех ору. Кстати, сегодня прибарахлился. На часть последних денег купил прямо у нас на районе в магазине новые кеды, китайские два мяча, трусы спортивные черные тканевые и футболку серую. А говорили в будущем, что в СССР был один сплошной дефицит. Вранье. Все это валялось на полках без очереди. И продавщицы тоже попались обходительные. Одна даже на кино намекала после рабочей смены. Ничего, жить можно. Сейчас еще с волейболом разберусь, а там и до хоккея рукой подать. Ну Самсонов, ну сукин сын, втравил в гиблое дело. Лихорадочно ругался я, принимая очередную подачу. И хоть с той стороны натянутой сетки тоже не боги волейбола, но они хотя бы все сегодня трезвые. Валерий Петрович, крикнул я на нашего разыгрывающего, за которого сегодня пришло поболеть целых пять детей и одна жена. Вы же видите, я защитника играю, так что же вы мне мяч над сеткой накидываете? Пасуйте чуть назад, на линию нападения. Виноват, пробугнил полненький и абсолютно лысый мужчина. Толя, Коля, у вас же вроде есть разряд юношеский. Должны представлять, с какой стороны по мячик убить. Что же вы его через сетку перекинуть не можете, шикнул я на двух потлатых хипарей примерно моего возраста. Make love, not war, улыбнулся Колян, что в его интерпретации звучало примерно так. Я занимаюсь дрочкой, а не игрой. Все, встали, работаем на прием, рыхнул я, чуть не вписав обоих неформалов на фак. Судья, который сидел на стремянке строго по центру площадки над сеткой, посмотрел укоризненно на меня и свистнул новую подачу команды сборочного цеха №2. Крепенький мужичок с той стороны неусовко подкинул мяч и его рука, описав половину воображаемой окружности за спиной, звонко залепила волейбольный снаряд на нашу половину. Я такие подачи даже в школьные годы щелкал как орешки. Но сейчас, когда один бравый ТПУшник кинулся на мяч как под танк и при этом лег мне под ноги, принять нормально не получилось. Зато повалялись на паркете и повеселили зрителей, которые от всей души догадали, стоя на балконе. Лишь одна дочка физорга, Светка, отчаянно сжимала за нас маленькие кулачки. — Тринадцать три, в пользу цеха №2! — безучастно прокомментировал счет рефери. — Товарищ судья, давай тайм-аут, а то все нервы закончились, — прорычал я, поглядывая на свою случайную команду. — Соберитесь там, — крикнул с балкона Олег Павлович, чтобы ему пусто было. И, по совету физорга, мы собрались в кружок. ПТУшники виновато чесали затылки, Валера был спокоен как удав, у него семья большая, ему волноваться нельзя. Хипари Толя и Коля смотрели на меня почему-то с обидой, безразличием и жалостью. — Поскольку перед игрой накатили, — спросил я неформалов, от которых немного веяло характерным запашком. — По две бутылочки Жигулевского, — честно признался пацифист, а точнее пофигист Колян. — Имеем право после работы, — ротко добавил Толик, который одним местом правильно чувствовал исходящую от меня угрозу. — А вы, студенты ПТУ, первый раз сегодня волейбол играете? — глянул я на юных пролетариев. — Почему? — обиделся один. — Через сетку первой, а так в картошку мы часто играли. — Ладно, — я махнул рукой, — зрители смеются и нам весело. Я тоже не прав, не работает здесь силовая подача. По новым правилам, то есть по старым, где за касание сетки наказывают, она не годится. Буду подавать планер. А расстановку сделаем следующую. Коля, Толя и ПТУ встаете как можно ближе к краям. Валера, при подаче соперника сразу бежишь к сетке и накидываешь мне на линию нападения и повыше. Буду бить пайп. — Пайп? — переспросил один студент технического учреждения. — Это атака из шестой зоны, или по-русски эшелон, — пояснил я. — Конечно, для нормального пайпа нужна обманка с первым темпом. Но после Жигулевского нам не давали больных изысков. Так ведь, Коля и Толя? — А кто за всех принимать будет, — поинтересовался пофигист Колян. — Вы уже сегодня на свое на грудь приняли. Я буду и принимать, я буду и атаковать, — подмигнул я приунывшим ПТУшником. Судья с вышки свистнул командам приготовиться к подаче. Вообще в волейболе вся расстановка на площадке делается по номерам. Не тем, который на майках, а тем, на которые условно разделены игроки и игровые зоны на поле. Например, шестой номер — это центральный защитник и его зона ответственности от лицевой линии до линии нападения по центру. Или, например, второй номер — это правый нападающий, и он играет справа примерно от линии нападения до сетки. А после потери подачи все игроки переходят с номера на номер по часовой стрелке. И судья за этим всем строго бдит. Чуть что может наказать за ошибку в этой несчастной расстановке. Зачем такую никчемную ерундистику придумали создатели игры, сказать сложно. Ведь кто-то лучше атакует, взлетая рлом над сеткой, а кто-то наоборот лучше принимает мяч, ныряя на паркет рыбкой. Кто-то лучше пасует, кто-то лучше подает. Но все вынуждены придерживаться глупых формальных правил, которые после подачи испаряются. Поэтому сейчас я, играя первого номера, то есть правого защитника, встал чуть ближе к центру и сдвинул немного в левый край шестого и пятого номеров, чтобы под ноги не бросались. — Виталич, забей ремонтникам еще парочку, — крикнул сверху раскрасневшийся болельщик второго сборочного цеха. — Пора кончать эту волокиту, трубы уже горят. — Иди газировку пока попей, — ответили нетерпеливому любителю спорта с другого края балкона. — Подача цех номер два, счет 13-3, — сказал судья и дунул свою противную свистульку. И волейбольный снаряд с громким ударом по низкой траектории юркнул прямо на меня. Я сделал небольшой шажок вперед и на четко вытянутые руки, на нижнюю часть предплечий принял чуть обжигающий кожу мяч. Примерный отец большого семейства Валера, хладнокровно сместившись под сетку, тоже ударом снизу подбил его метра на четыре вверх и на два метра назад. Я легко взмыл ввысь и от души расстрелял противоположную половину волейбольного поля. Мужики из второго цеха к единичной удаче своих соперников, то есть нас, ремонтников, отнеслись с философским безразличием. Подумаешь, переход подачи, какая разница в целых десять очков? Самсонов крикнул, что мы молодцы, а Светка громко похлопала в ладоши. — Счет 3-13, подача ремонтников, — устало пробормотал главный судья, который сегодня уже обслуживал четвертую игру подряд. Я взял в руки оранжевую кожаную сферу со шнуровкой наружу, которой можно было поцарапаться, и, дважды сильно шлепнув по ней, по сфере, ладонью, с громким стуком ударил о паркет, отошел от края площадки на два метра, выдохнул, подкинул волейбольный снаряд, выпрыгнул и подрезал его ударом снизу. Мяч по пологой траектории долетел до сетки, камнем нырнул вниз и ударился об пол. Такая загогулина стала полной неожиданностью для мужиков со сборочного производства. Они немного поворчали друг на друга и тут же успокоились. Мало ли что с перепугу не бывает. — Счет 4-13, подача ремонтников, — опять флегматично высказался рефери, сидя на стремянке. — Не дошло, — ухмыльнулся я про себя, — значит, повторим. И я опять выполнил все точно так же. Прыжок, удар и подкрученный волейбольный снаряд, как притянутый магнитом, упал на свободный участок противоположной площадки. — Мужики, ближе к сетке вставать надо! — первым подсказал, что делать болельщик, у которого трубы горели. — Встали, собрались, — прикрикнул капитан цеха №2. — 5-3, подача ремонтников, — сказал человек со свистком. Я чуть-чуть подправил траекторию и запустил еще один планер с таким расчетом, чтобы мяч нырнул вниз не сразу, а пролетев еще пару метров после разделительной сетки. — Сережа, твой, — крикнул играющий тренер-работяк с той стороны, но видя, что партнер не успевает, сам рванулся на прием. Однако Сережа об этом сказать уже не успел. В следующее мгновение два лба встретились так, что минуту стоял громкий и изобретательный мат на свободно выбранную тему. Судья тут же счел своим долгом предъявить желтую карточку команде матерчинников. — 6-13, — сказал рефери уже улыбаясь. — После счета 10-13 цех №2, чтобы как следует парать друг на друга, взял спасительный тайм-аут. — Мужики, — крикнул нам физург, свезившись с балкона, — запомните, наша сила в подаче, а не в приеме. Нужно больше подавать и меньше принимать. Я хотел было послать Палача подальше за такую умелую командочку, но при его родной дочери, которая, возможно, еще с мужчиной не испытала интимной близости, передумал. — Хорошо полетело, — хмыкнул пацифист Николай, проковырявший в носу последние десять минут игрового времени. — Если сегодня победим, — я выразительно глянул на неформалов, — то завтра тех, кто придет, приняв нагрудь Жигулевского, собственноручно перестреву из Джорджа Харрисона в Михаила Суслова. Судья вновь дунул свисток, призвав команды на игровое поле, разделенное натянутой на высоте 2 метра 43 сантиметра сеткой. Я взял в руки мяч, как следует пару раз ударил его об пол и подумал — какая замечательная подача этот планер, легкая и хитрая, в отличие от энергозатратной силовой, прямо как в жизни, бьешься, что есть мочь в закрытую дверь, а рядом сбоку — свобода и проход. Я запустил еще пять самонаводящихся планирующих с подач, и первая партия закончилась осчетом 15-13, и если вначале публику веселили мы, падая, сталкиваясь, матерясь и ругаясь между собой, то в конце отжигали исключительно коллеги из второго цеха. — Разговор еще не кончен, — угрожая рыкнул капитан и играющий тренер проигравшей команды, когда мы менялись сторонами площадки. — Че такой грозный, — улыбнулся я, — опять империалисты что-то натворили. Тогда к нам какие претензии? — Мы за мир, — пробурчал пацифист Николай. — Хватит слов, — вмешался судья со стремянки. — Приготовились. Подача ремонтников, вторая партия, счет 0-0. Вторая партия явилась продолжением первой, особенно второй ее части. Подача у меня полетела замечательно, а морально слопленный соперник все больше ругался и расстраивался. Правда, семь раз им все же удалось перекинуть мяч на нашу сторону. Ну, во-первых, ПТУшники сыграли самоотверженно, а во-вторых, Толя и Коля постепенно протрезвели и вспомнили, что когда-то кое-что умели. А Валера так вообще золотой человек, молчаливый, исполнительный и, как старый конь, борозды нашей игры не испортил. — Виталич, кончай эту волынку, трубы горят, — кричал болельщик второго цеха, капитана своей команды, когда счет второй партии остановился на обидных цифрах 15-0. К сожалению, третью, заключительную партию так легко отыграть не вышло, так как рука после вчерашней гири стала побаливать и давать сбои. Мяч все меньше слушался меня и улетал то в сетку, то в аут. Но мужики вовремя включились, да и моральное состояние соперника было не на высоте. — Поздравляю, — светился с счастьем Физорк, — благодарю за игру. Ты тоже молодец, держи пять. А ты чей, — обратился он к мужику, который рядом с нами устало держался за стенку. — Ну так иди к своей команде, там они в раздевалке все еще разливают. — Поздравляю, молодец, — пожаловал мою горячую от шлепков по мечу ладонь. — Палыч, — остудил я маленького триумфатора, — завтра перед игрой нужно хоть полчаса над тактикой поработать. Боюсь, во время матча нервы сорвутся, рука не выдержит, а мужики потом зря обижаться станут. — Пойдем, по дороге обсудим, — почесал он свой затылок. Я хотел сказать, что нам не по пути, но, увидев нашу отчаянную болельщицу Светку, передумал. На улице уже давно потемнело, но городское начальство, не поскупившись на освещение центральных улиц, сделало все, чтобы люди могли спокойно добраться со второй заводской смены до своих квартир и комнат. Еще меня удивило несколько встреченных нами с красными повязками дружинников, которые держались по трое. Вообще, множество гуляющей веселой молодежи и огни города создавали ощущение всеобщего праздника, который моментально растворялся, когда пешеходный тротуар заворачивал в проулок. — Ты просто не понимаешь, как нам повезло с жеребьевкой, — громко говорил командным голосом Олег Павлович. Двадцать команд разбили на две группы, и в ту попали и заводы управления, и команды конструкторского бюро. А в чем удача, — удивился я, — в том, что за них перворазрядники и кандидаты в мастера играют, — Физорг поднял указательный палец вверх. — То есть и гирю тягают мастера, и в теннис мастера, и в волейбол? — спросил я. — Это же подстава. — И в баскетбол, и в хоккей тоже мастера. Наивный ты человек, как будто только вчера родился, — весело вышагивал Физорг, ведя под ручку с противоположной стороны от меня дочь. — У нас же спорт любительский. Это значит, мастера спорта должны же где-то числиться, чтобы работа тренировкам не мешала. Зато весь мир потом рукоплещет нашим победам. Поверь мне, спорт — это большая политика. Тут мы миновали пельменную, и мой дерьмавший организм вдруг заблажил нечеловеческим голосом. — Скажи быстро «до свидания» и поворачивай к Зинке, сколько можно издеваться. В женскую общагу не ходишь, врачиху не посещаешь, Катьку замуж выдал, комсомолку упустил. Протестую. Волюнтаризм. Зина! — Уймись, схожу я завтра к Ольге Борисовне, психанул я. Голову с тобой покажу. — А мы пришли, — улыбнулась Светка. — Может, чаю поднимешься выпить? — предложил на радостях Физург. Следующий раз откланялся я, пожав руку мужчине и кивнув девушке. Дома сегодня студент, выпускник. Сюрприз обещал приготовить, как бы чего не случилось. Он у меня еще домашний, не перевоспитанный.