глава13

Kihyeon arrives at Hosok's house and reflects on his nostalgic feelings. He is unsure about his relationship with Menyeok and hopes that the unresolved issues between them will continue. Inside, Kihyeon talks to Hosok about his recent encounters and the music playing in the background. They discuss their lives and Kihyeon's admiration for Hosok. Kihyeon contemplates merging his life with Hosok's and expresses his desire to kiss him. However, he is distracted by the music, which interrupts his thoughts. Despite this, Kihyeon realizes that he has allowed Hosok to dictate the soundtrack of their moments together. Кихён приезжает к Хосоку под вечер и, выйдя из автобуса недалеко от дома, стоит минут десять, не двигаясь, впитывая в память закатное небо, цвета любимой, изначально белой футболки, которую он постирал с насыщенным красным. Пиздец, какая ностальгическая ассоциация с футболкой разгружает мозг от эмоций и заставляет гонять мысль о том, как же я люблю жизнь на репите. С Мэнфёком разговор вроде закончился, но Кихён, зная его и понимая, что деньги он все еще должен, хоть и срок в три раза увеличился, настроился на то, что их общение все еще с пометкой «To be continued». Все условия не оформлены в договор, и с одной стороны Кихён это успокаивает, а с другой периодически накатывает мысль, что внезапный приступ желания у Мэнфёка его грохнуть также не оформлен в договор, как нельзя этого делать. Дверь в доме открыта, Кихён кричит о том, что вернулся пару раз, но ответ прилетает только голосом Хасоко и с указанием идти на кухню. — У меня ощущение, что я год прожил за эти два дня! — сходу начинает Кихён, поставив на стол бумажный пакет с вещами Хасоко. После встречи с Мэнфёком он успел съездить домой, рассказать Хену охуенную историю, успокоить охуенными новостями, взамен получить пару вещей первой необходимости, и, не дожидаясь, пока Хену все-таки прогуглит слово «рессуракционисты», успевает смотаться, пообещав вести себя осторожно и позвонить, если не соберется ночевать дома. А Кихён очень надеется, что не соберется. — Для меня эти сутки прошли как немного нетипичный четверг, — шутит Хасок, занятый тем, что достает всю кухонную посуду с верхних шкафчиков, чтобы протереть их от пыли. — Как он вон? — вырывается у Кихёна его главный вопрос, хотя до этого планировал отыгрывать вежливый непринужденный разговор, поэтому тут же добавляет — Иджухон, удалось поговорить с заказчиком? Хасок поворачивается к Кихёну и задумчиво хмурится, пытаясь подобрать лучшее описание произошедшему. Он не выглядит расстроенным или озадаченным, он в хорошем настроении, и этот факт Кихёна и его паранойю успокаивает. — Слышишь музыку, — спрашивает Хасок, указывая на открытое кухонное окно, выходящее на крохотный сад около дома, который Хасок запомнил всеми возможными на таком пространстве деревьями и даже выделил клумбы под цветы. — Это Хёнвон учится принимать факт, что он, как и любой человек, бывает внезапно смертен. — Слышишь другую музыку, — следом спрашивает Хасок, указывая в сторону двери той комнаты, где аквариумы, пальмы и начало дня селфи Хённу на фоне горящих вещей Кихёна. — Это Джухон учится принимать факт, что не надо так устро реагировать, когда что-то идет не по плану. — А ты почему музыку не слушаешь? — улыбается Кихён. — Потому что в немного нетипичный четверг я делаю генеральную уборку на кухне, — веско отвечает Хасок в духе, — потому что у меня дела есть, в отличие от этих двоих. — Я проверю быстро, — Кихён указывает на окно, не в смыслах выговорить имя Хёнвона, — и вернусь, — обещает он, чтобы быть вежливым с Хасоком и не прерывать так быстро диалог. Хасок согласно кивает, никак не прокомментировав, но сопровождает внимательным взглядом и усмешкой такой очевидный идиот. Кихён выходит в сад через дверь кухни и теперь может полноценно оценить звучание музыки The Velvet Underground. Он не помнит конкретное название песни, но это точно они, их стиль он не перепутает ни с одной группой. С одной стороны, Кихён бы учился принимать в своей смертности правила жизни под другую музыку. С другой стороны, Хёнвон, с его умением не вызывать никакого дисбаланса в эстетике мира Кихёна, выбирает безошибочную музыку. Поэтому Кихёна все устраивает. Опостояв у черты жизнь-смерть, Кихён начинает сомневаться, что впредь будет сильно тормозить на моментах, где обычно тормозил. Хёнвон сидит на скамейке, которую, Кихён готов поспорить на это, Хасок лично смастерил и покрасил. Он выглядит настолько гармоничным в этом саду, с этой музыкой и в этом уравновешенном состоянии, что Кихён старается сесть рядом как можно тише. Хёнвон, заметив его, реагирует улыбкой и молча берет в руку телефон, лежащий на скамейке рядом, чтобы выключить музыку. Кихён хочет сказать «Пожалуйста, не выключай, эта песня идеально подходит мне, как и ты идеально подходишь мне», но вместо этого говорит «Мы встретились в странной периоде, замолчи», смеется Хёнвон, больше утрируя свою неприязнь, чем на самом деле выступая против цитирования Чака Паланика. А еще он оставляет музыку. «Идеально подходит», — репитит мысль у Кихёна, а прошлая популярная мысль «Как же я люблю жизнь» делает с этой мыслью ремикс, и мозг Кихёна тонет в наслаждении от всего вокруг. Он смотрит на Хёнвона в упор, отмечая, что он полусонный, его улыбка уставшая, но не отдает загруженностью от слишком тяжелых мыслей. Кихён по-прежнему надеется, что у Хёнвона в голове ни одна лампочка не среагировала как опасность после разговора с Менхёком. «Мне действительно нравится тот я, который появляется рядом с тобой», — в прямой свойской манере говорит Хёнвон, не давая Кихёну возможность повыебываться своей смелостью до конца. Видимо, это был один из его выводов мыслительных процессов под The Velvet Underground. Кихён хочет кроссовер своей жизни с жизнью Хёнвона, как в подростковом возрасте хотел кроссовер своей жизни с Soul Eater. На этом все его мысли насчет признания Хёнвона заканчиваются. «Мне рассказал Джохон про твой разговор с Менхёком», — продолжает Хёнвон, пытаясь перебить тему своего откровения, чтобы Кихёну было легче. Очень мило с его стороны. «Я рад, что закончилось все благополучно, но у меня куча вопросов. Оставим их на завтра», — сразу предлагает Кихён, с трудом находя цензурные слова после упоминания имени Менхёка. «Я очень устал от этого». Хёнвон охотно соглашается, на все сто процентов разделяя это чувство. Сейчас хочется релаксировать вкуснейшим ужином под очередной старый фильм на видеомагнитофоне, гипнотизироваться от рыбок в аквариуме и разделять один плед. И продолжить изучать спину Кихёна, заменив руку на губы. «Я жив, ты жив, поэтому ты можешь меня куда-нибудь пригласить», — как бы между делом сообщает Кихён. Даже почти не чувствуя объятия неловкости. «Как свидание?», — улыбается Хёнвон, повернув голову в его сторону, в то время как Кихён с интересом изучает крону деева напротив них. «Как свидание?», — «На пятнадцатиминутное?», — насмешливо уточняет Хёнвон. «Почему?», — «А сколько минут дают в тюрьме на свидание с заключённым, который отбывает срок за подделку документов о своей смерти?» «Столько же, сколько дают заключённому, отбывающему срок за хищение трупов», — мгновенно находит ответ Кихён, встретившись с Хёнвоном взглядом. Хёнвон звонко смеётся. Кихён смотрит на него, чуть улыбается, и все транспаранты мысли в голове связаны только с тем, что он хочет его поцеловать. Безумно хочет его поцеловать. А это именно то, на что он имеет полное право после того, как угадал в шот без яда. Но есть проблема — музыка. Звучащие ноты заставляют Кихёна грамотно высчитывать, под какой проигрыш в песне это необходимо сделать, чтобы его внутри ничего не трясло от раздражения с неправильного кадра. Один вопрос — на что тебе вообще деньги понадобились? — интересуется Хёнвон, не замечая всех художественных метаний Кихёна. Идея пересилить неправильный момент в песне и всё же поцеловать Хёнвона во избежание разговора про провальный бизнес оказалась куда более мотивирующей фигнёй, чем прилив смелости от эйфории после разбирательства с Минхёком. — Ты похож на меланхоличный триллер, — говорит Кихён, помолчав ровно до идеального момента в песне для этой фразы. И это один из вариантов замять разговор про бизнес и ответить на признание одновременно. — Но я бы посмотрел на тебя в других жанрах. Кихён расценивает это как признание. И такое признание он никому и никогда не говорил. Будь он не таким вымотанным до костей, он бы уже катался по зелёному газону Хосока от смущения за самого себя. Хёнвон широко улыбается и смотрит на Кихёна с такой теплотой, что Кихёна выкручивает внутри всеми чувствами разум. И вносит в зону турбулентности ощущений, когда Хёнвон грамотно дожидается правильного проигрыша в песне, чтобы притянуть Кихёна к себе и поцеловать. На самом деле Хёнвон не дожидался никакого специального момента. Просто Кихён пока не понял, что неосознанно разрешил Хёнвону самому диктовать, какая музыка на какие моменты должна звучать.