Meet Inconceivable Extraterrestrial-Chapter 1 - Completed Editing is done

Alton Norton, an astrophysicist, sees a second sun appear on his monitor. He realizes that the appearance of a second sun would cause significant problems for the planet. He tries to come up with logical explanations for the phenomenon, but ultimately concludes that it must be an artificial light source of extraterrestrial origin. He quickly conducts spectral analysis to determine the composition of the light, but the results are inconclusive. He contacts his boss, Jerry Osborne, to inform him of the situation. Osborne values Norton's scientific productivity and they have a good working relationship. Norton is relieved to have fulfilled his duty, but is unsure of what will happen next. В ожидании суда Глава первая Алтон Нортон, астрофизик обсерватории Олигене в Питтсбурге, замер в своем рабочем кресле, тупо уставившись на экран монитора. Чашка горячего ароматного куфа застыла у него в руке на полпути от стола, где Аллан только что расчистил место для блюдца между годовым отчетом и последними спектрограммами звездного скопления туманности вагоны. Он продолжал смотреть на экран панорамного обзора, не в силах воспринять увиденное за реальность. На картинке, где только что в переливах утренней росы сходило июньское солнце, появилось еще одно солнце, неподвижно обосновавшееся в зените. Аллан медленно поставил чашку, встал и, упершись руками о край стола, почти вплотную приблизил лицо к экрану. Картинка не менялась, Аллан выпрямился. Первая мысль, пришедшая через несколько секунд ему в голову, была на удивление проста. «Почему, — я подумал, — он, не отрывая взгляд от экрана, — почему я должен разгребать весь этот кошмар? У меня выходной! Я здесь только потому, что Пол Хаппер попросил его сегодня подменить» — связи с помолвкой Дженни. Аллан, казалось, отчаянно пытался найти хоть какой-то разумный довод, чтобы не попасть в водоворот событий, который, очевидно, повлечен за собой происходящее на экране. Он никогда не считался трусом, но здесь было другое. Его профессиональный опыт подсказывал, что абсолютно нелогичная картина, которую он видит сейчас, очень скоро перестанет быть предметом научного любопытства и станет причиной больших проблем и перемен на планете. Поняв это, он как-то сразу успокоился и нашел в себе силы направить хоть мысли в облачный поток. «Прекрати, — приказал он самому себе, — надо попытаться выяснить, что происходит. В конце концов, ты сейчас один из немногих, кто в этом понимает и имеет в руках все необходимое, чтобы детально изучить и дать хоть какое-то объяснение. Задача, на первый взгляд, казалась простой, но в самом деле Второе Солнце просто так на небе появиться не может. Случись такое, и вся планета разлетелась бы на куске или сошла бы с орбиты, не в силах противостоять притяжению двух светил. Однако, учитывая тот факт, что после всего увиденного он продолжал спокойно стоять у стола, и конец света вокруг по всем признакам пока еще не наступил, Алан уверенно отбросил свою первую гипотезу и перешел к другой, предполагавший, что Второе Солнце не настоящее. Это соображение вносило больший оптимизм овце и просуждений, но никак не отвечало на главный вопрос о природе и назначении той штуки, которая неподвижно висела над головами населения всего североамериканского континента и по виду походила на Солнце. В том, что на небосклоне она висела неподвижно, не было никаких сомнений, Настоящее Солнце продолжало свой повседневный путь к полуденной вершине, чтобы, перевалив через него, начать движение к закату, то время, как Второе Светило оставалось на месте, как спутник, завишенный поверхностью планеты. Спутник вздремнулся Алан. — Как же я сразу не поняла, оно ведет себя как спутник! Он все больше входил в привычный азарт исследователя, перед которым возникла необычная проблема, от решения которой зависит весь ход дальнейших событий. Он прекрасно знал это ощущение, когда все мысли и чувства обостряются до предела, когда любая деталь имеет решающее значение, и ошибка недопустима. Иначе ты пойдешь по ложному пути, и решение ускользнет от тебя, а времени начать все сначала может и не быть. Как охотник, преследующий быстро исчезавшую впереди добычу, он имел всего, право на всего на один точный выстрел, который должен был прозвучать как ответ на поставленный вопрос. — Ну, хорошо, — предположил, что крупный астероид случайно попал в поле притяжения Земли и стал спутником планеты. С присущей ему как ученому педантичностью Алан продолжал разбирать проблемы на составные части. — Но почему он так ярко светит, и какого он должен быть размера, чтобы позже, вблизи от нас, ему сравниться с Солнцем? С расчетом космической глыбы Алан справился довольно быстро, предположив, что астероид должен быть где-то на близкой орбите, но не касаться атмосферы планеты. Он присвистнул, когда вычисленный диаметр оказался чуть больше шести миль, но принял эту цифру как рабочую гипотезу, поскольку в конечном счете такое было возможно. С ярким светом, исходящим от новоявленного спутника, дела обстояли гораздо сложнее. По всем законам современной науки в состав астероида не входит ничего такого, что может ни с того ни с сего гореть или светиться, поэтому самый точный ответ о причинах свечения может дать только космическая экспедиция к поверхности астероида, которая взят пробы скального грунта определить причину феномена. У Алана не было ни малейших сомнений в том, что такая экспедиция будет организована в самое ближайшее время, поскольку опасность для всех была очень велика. К примеру, падение такой глыбы на поверхность Земли можно было приравнять к эффекту взрыва нескольких сотен ядерных бомб. Однако в планы Алана никак не входило ожидание результатов исследований будущей экспедиции. Вопрос о причинах свечения требовал какого-то разумного объяснения сегодня. Сейчас и Алан пытался найти хоть какие-то зацепки к решению. С досадой смирившись с мыслью о том, что выяснить причину свечения пока не удастся, он подошел к вопросу с другой стороны, справедливо решив, что если нет способа узнать, откуда взялось свечение, то нужно хотя бы узнать, из чего этот свет состоит. Спектрометр – вот что было сейчас необходимо. Захватив листик с расчетами, Алан буквально выскочил из кабинета и ринулся к запасному выходу главного здания, откуда можно было быстрее всего добраться до башни тридцатидюймового телескопа со спектрометром, находящегося в обсерватории. Свои тридцать два года он был сейчас похож на запыхавшегося студента, опаздывающего на лекцию. Редкие в выходной день сотрудники обсерватории сторонились, давая ему дорогу, и удивленно смотрели вслед, заметив его отрешенный взгляд поверх голов. Войдя в помещение башни, Алан быстрыми заученными движениями запустил аппаратуру управления телескопом, раскрыл купол башни и направил устройство прямо на все так же неподвижно сияющий в небе диск, потом проверил правильность подключения спектрометра к телескопу и включил регистратор для вывода результатов на компьютер. Все вместе это заняло несколько минут. Алану оставалось лишь немного подождать, пока первые обработанные компьютером данные появятся на экране. Он придвинул рядом стоящий стул и сел за компьютерный стол, приготовив чистый лист бумаги и карандаш. Алан сидел в ожидании, переводя взгляд с экрана на светящийся в небе диск и обратно. Наконец графики с результатами спектрального анализа появились на мониторе и Алан углубился в работу. Он специализировался на спектральном анализе звезд, удаленных от Земли на тысячи световых лет, поэтому расшифровка спектрограмма объекта, находящегося на расстоянии в каких-то 300 миль, не потребовала больших усилий и времени. Закончив обработку данных, Алан необычно аккуратно положил карандаш рядом с расчетами и глубоко задумался. Результаты спектральных измерений не поддавались никакому научному объекту. В глубине души он ждал чего-то подобного, но не разрешал себе думать об этом, надеясь найти для всего разумное объяснение. Результаты спектрального анализа полностью разрушили эту надежду. Листок с расчетами на столе практически представлял собой смертный приговор законам физики, добытым по крупицам в течение столетий поколениями ученых всего мира. Алан был в отчаянии. Результаты расчетов говорили о том, что диск излучает на всех частотах видимого спектра. В этом не было ничего необычного, по наличию интенсивности линий спектра ученые определяют состав вещества источника света. Проблема заключалась в том, что интенсивность всех линий абсолютно одинакова по результатам измерений и никакому объяснению этому не было. Любое вещество состоит из множества компонентов и изменив пропорции составных частей можно изменить свойства вещества, однако в природе нет и не может быть веществ с одинаковыми пропорциями составных частей. К тому же, если объект неподвижно висит над нами, его орбита должна постоянно меняться, и в этот момент Аллан подумал о том, о чем не хотел думать все это время. Он решил произнести эту мысль в фокус, чтобы не дать себе возможности передумать или найти способ отказаться от вывода, которому его привела неумолимая логика последних событий. И тогда в абсолютно пустом помещении башни, встав со стекла, Аллан отчетливо произнес следующее. Мы имеем дело с искусственным источником света внеземного происхождения. Его слова волки махом подкатились под куполом телескопа и все стихло. Он почувствовал своего рода облегчение от сознания выполненного долга. Во-первых, своими выводами он защитил от сомнений основные законы физики, открытые трудами его коллег ученых. В то же время он ответил на вопрос о природе источника света, хотя проблема от такого ответа ничуть не упростилась, а наоборот, похоже, стала еще сложнее. Во всяком случае он сделал со своей стороны все, что мог, и теперь настало время передать проблему начальству. Аллан бросил взгляд на время в углу компьютерного экрана и с удивлением обнаружил, что с момента появления светящегося диска на экране панорамного монитора прошло не более двух часов. Ему казалось, что это была вечность, он набрал номер домашнего телефона шефа и назначал вызов. Отношения со своим непосредственным боссом Аллан рассматривал как хорошо сложившиеся. Джерри Осборн, заместитель директора, старался как можно меньше вмешиваться в детали научных исследований Аллана, однако выбор темы исследований и сроки выполнения работ держал на строгом контроле. Аллан на такой подход вполне устраивал, несмотря на интенсивный график работ, он успевал часто публиковаться, что было критически важно для его научной карьеры. В то же время для Джерри научная продуктивность подчиненных была прочной основой карьерного роста. У Аллана не было сомнений в том, что Осборн, как и каждый заместитель, в конечном счете метит в кресло своего босса, директора департамента, и как только в трубке зазвучал резкий скрипучий голос шефа, Аллан приступил к докладу, начав с краткого описания проблемы и своего вывода. Джерри, произнес он и набрал легкий побольше воздуха, рассчитывая коротко, не отвлекаясь на детали, изложить суть проблемы. Два часа назад я обнаружил светящийся диск на небосклоне. По моим расчетам объект диаметром около 6 миль находится на синхронной орбите примерно в 300 милях от поверхности планеты. Я сделал спектральный анализ, который показал, что свет исходящий от диска искусственного происхождения на земле такой источник света сделать невозможно. Выгляните в окно, сэр, у нас гости из космоса. Я ныржу в диск, Аллан после короткой паузы ответил Осборн. Голос его, как всегда, был ровным, без эмоций, казалось, все услышанное никак на него не повлияло, однако Аллан, знавший его много лет, отметил, что Джерри говорил существенно медленнее, чем обычно, что выдавал активную работу мысли за ширмой пока еще немногозначных слов. Моя жена только что обратила внимание на эту странность за окном, и впервые в жизни я не смог ей объяснить, в чем дело. Только в конце этой фразы Аллан услышал нотки беспокойства в голосе шефа. Осборн был хорошим ученым, но заняв административную должность, быстро отошел от практической научной работы и углубился в лабиринты управленческих интриг, умело вылавливая дивиденды практически изо любых ситуаций. Пользуясь своим положением, он расчетливо ускорял выгодные для себя проекты и безжалостно отбрасывал все, по его мнению, лишнее, однако чувствовалось, что в этот раз он стремился как можно дольше не принимать окончательных решений, обдумывая ситуацию раз и еще раз. С чего ты решил, что мы говорим об искусственном источнике света, который кто-то подвесил в небе, как лампочку Эдисона? Мне нужны доказательства. Что там в Петрограмме? Вопрос Осборна по существу был риторическим. Учитывая опыт работы Алана, он не мог допустить ошибки в таком простом анализе. С другой стороны, Джерри хотел услышать точную формулировку научной стороны проблемы, чтобы иметь солидные основания для передачи дел властям. Алан понимал это и ответил незамедлительно. Все линии спектра имеют одинаковую интенсивность. Ц. Для Осборна это было более чем достаточно. Медлить больше было нельзя, с этого момента проблема переставала быть научной, обернувшись глобальной военно-политической ситуацией с непредсказуемым результатом. Помолчав несколько секунд, Джерри Осборн коротко и честно проинструктировал Алана. Немедленно отправь электронную копию спектрограммы мне и директору департамента, потом возвращайся в главное здание. С помещения охраны, я сейчас туда позвоню, тебе выдадут два ключа, один от кабинета директора, другой от сейфа. В кабинете на внутренней стороне сейфа ты увидишь встроенный телефон, это правительственная линия связи с научным советом Белого дома. Сообщи им все, что знаешь о диске, у них прямой выход на госсекретаря по вопросам обороны и президента. Алан не ожидал такого поворота дел, он рассчитывал доложить о результатах изменений, занятных своей работой, справедливо считая, что все предыдущие и последующие события находятся вне его компетенции. Слова Осборна показали, что все обстоит не так просто, и Алан попытался воспретериться намерением шефа выставить его, Алана, в роли гонца, несущего интуицию о глобальной проблеме. «Джерри, я не могу, я там никого не знаю, тут нужен твой опыт, твои связи». Алан, конечно, питал надежду на то, что Джерри воспримет его слова за аргумент и приедет в обсерваторию благо жил недалеко, однако реакция Осборна была прямо противоположной. «Не дури, Алан», — Эреста ответил Джерри, — его голос вдруг потерял обычайную хрипотцу и зазвучал громко и отчетливо, отпечатываясь в голове Алана приказом, не допускающим возражений. «У нас нет времени на политические реверансы, мы не знаем, что произойдет в следующую минуту, информация должна попасть в научный совет немедленно, займись делом об исполнении доложишь», — линия разъединилась, и Алан, немного помедлив и еще раз прокрутив в голове разговор с шефом, отправил копии спектрограммы начальству, покинул башню телескопа и направился к главному зданию обсерватории. Все произошло именно так, как сказал Джерри, в помещении охраны его уже ждали, молодой человек в униформе выдал Алану два ключа, он объяснил, каким из них открывать кабинет, а каким — сейф, и попросил вернуть ключи как можно скорее. Алан по просторному коридору и впервые без стука открыл своим ключом дверь, вошел в кабинет директора департамента, шеф много раз брал его с собой к начальству, и поэтому, будучи знаком с обстановкой, Алан сразу направился к стенному сейфу, встроенному на высоте человеческого роста. Открыв его, он увидел телефонную трубку, прикрепленную стандартным держателем к левой внутренней стенке сейфа. Никто в департаменте, кроме директора и его заместителей, не знал о существовании прямой связи с научным советом Белого дома. Только чрезвычайные обстоятельства вынудили шефа допустить Алана к скрытой сейфе линии правительственной связи. Алан еще раз подумал о том, что, подчинившись приказу Озборна, он, по сути, вписался в события, которые полностью изменят его жизнь. С другой стороны глубине души что-то подсказывало ему, что так и должно быть. Отбросив последние сомнения, Алан взялся за трубку телефона. На другом конце линии ему ответили сразу. Консультант научного совета Белого дома, представьтесь, пожалуйста, проговорил мужской баритон, так и не назвав себя. Алан представился и, сославшись на распоряжение Джерри Озборна, в несколько слов изложил ситуацию и выводы, полученные в результате анализа, сделанных на телескопе измерений. Выслушав сообщение Алана, баритон не проявил никаких эмоций. Тем же ровным, вежливым тоном он проговорил. «Спасибо, доктор Нортон, мы, как вы понимаете, уже знаем о существовании диска и попросили несколько крупнейших мировых обсерваторий произвести анализ этого феномена. Вы первый, кто сообщил нам о результатах, при том, что мы не посылали запроса в Питтсбург. Я доложил руководству о результатах вашего анализа немедленно. Алан воспринял все сказанное как похвалу и сообразил, чем же еще он может быть полезен. Я могу выслать электронную копию спектрограммы на ваш адрес прямо сейчас. Алан ожидал от баритона благодарного согласия, но тут быстро дал понять, что астрофизик не полностью отдает в себя отчет в уровне возможностей организации, с представителем которой он сейчас говорим. В этом нет необходимости, доктор, — проговорил баритон. — Научный совет Белого дома имеет доступ к компьютерной сети обсерватории Олегини и в случае необходимости может немедленно получить любой документ. Пока мы с вами разговаривали, я загрузил вашу спектрограмму на свой компьютер, а также направил копию в аналитический отдел. — Я понял, — ответил Алан, и, вырубав себя за оказавшуюся ненужную инициативу, продолжил в субофициальном тоне. Если больше нет вопросов, я бы не хотел отрывать вас от дел. А одну минуту мистер Нортон выпалил баритон, по всей невидимости, опасаясь, что абонент на другом конце отключится недослушав. Я только что получил сообщение. Правительство создает группу экспертов для работы с проблемой. Учитывая ваш эффективно проведенный анализ и научную квалификацию, мне поручено предложить вам войти в состав этой группы. Вы сами знаете, что времени у нас немного, поэтому ваш ответ мне нужен сейчас. И только теперь Алан начал понимать, насколько Джерри Осборн был со своей стороны прав, подставив Алана вместо себя для разговора с представителем научного совета правительства. Но совершенно очевидно, что в этой экстренной ситуации власти будут привлекать всех тех, кто хорошо понимает проблему и способен внести вклад в ее решение. Поэтому ученый, который первым сообщит об открытии научному департаменту правительства, скорее всего, должен будет отложить все дела в сторону и вплотную заняться этим вызовом, брошенным кем-то всей нашей планете. Для Джерри уход с работы был бы неприемлем, и он выставил на сцену Алана, чтобы тут получил предложение работы на правительство, и, похоже, это предложение нужно было принимать. Алан помедлил еще немного и ответил совершенно обыденно. — Да, конечно, я сделаю все, что в моих силах. Очень хорошо, доктор, за вами вылетает специальный вертолет, чтобы доставить вас в Вашингтон. Через полчаса вам нужно быть на лужайке рядом с башней телескопа. Всего доброго. Это было последнее, что Алан услышал от Баритона, и линия затем подключилась. Заперев за собой сейф и дверь кабинета, Алан вернул ключи охране и направился в лабораторию. Времени у него оставалось немного. Он подошел к своему рабочему столу, выключил аппаратуру и убрал документы в шкаф, с грустью подумав, что теперь этим будет заниматься кто-то другой. Из главного здания обсерватории до башни телескопа он дошел довольно быстро, однако небольшой вертолет его уже ждал. Офицер сопровождения помог ему забраться и устроиться в кабине, и заняв другое свободное сиденье, отдал приказу пилоту на взлет. Алан смотрел на уходящие вниз деревья парка и здания обсерватории и понимал, что видит все это, скорее всего, в последний раз. Только сейчас он подумал о Кэррен, ужин при свечах. Увы, не состоялся, это было уже не в его власти. Алан покидал привычную жизнь, роман собольстительное с троллейкой уходил в прошлое, как и многое другое. Интимный ужин был его идеей, однако в душе он понимал, что попытки удержать от распада их чувства были тщетны. Кэррен выросла в состоятельной семье, и роль подруги, а возможно и жены, в которой ей отводилось второе после его карьеры место, начало длиняясь, как абсурд. И хотя Алан не был разделен, эта история была похожа на историю большинства его отношений на протяжении многих лет, он почувствовал прилив меланхолии и душевной пустоты от очередной потери. Тот мир, к которому он привык, уходил из-под ног, так же как знакомый пейзаж из-под борта оторвавшегося от земли вертолета. Новый мир, непривычный, полный опасностей для него и многих, миллиардов людей, живущих во всех уголках Земли, становился суровой реальностью. Он, Алан Нортон, силой обстоятельств, теперь стал тем, кто примет тут прямое участие в борьбе за жизнь на планете. Случайно или закономерно, необычная картинка на экране монитора за несколько часов изменила всю его судьбу.