Павел Викторович 2 без перебивок

Hello friends! Today we have a discussion about university life and the transition to work. The guests are a student and a teacher. They talk about the differences in the cultural codes of students and workers. They also discuss the challenges and experiences of working after university. The guests share their own experiences and perspectives on finding a balance between work and personal identity. They explore the idea of combining work and education and how it affects career choices. Overall, they emphasize the importance of finding fulfillment in one's work and prioritizing personal growth. Всем привет, друзья! На связи голосы есть. Здесь студенты говорят о студентах об университетской жизни, обсуждают актуальные интересные темы. Меня зовут Евгения Ипатова и моя сегодняшняя соведущая Арина Бакланова. Мы студентки 2-го курса направления рекламы и связи со общественностью. Вместе с нами в студии находится Павел Викторович Лакаев, преподаватель Департамента философии и социальных наук Института гуманитарных наук. Всем добрый день. Спасибо, что пригласили вашу замечательную студию. Спасибо, что пришли. Рано или поздно любой студент становится работником. Это определенно непростой период для каждого. Много сил и времени уходит на позиционирование себя, создание какого-либо образа в коллективе, и приходится начинать все с чистого листа. Сегодня мы поговорим о работе после окончания университета, о сложностях, переживаниях, ну и безусловно, о хороших моментах данного этапа жизни. Но для начала хочется начать с того, что университеты работают на кардинально разные сферы. Образ и повседневная жизнь студента меняются. И давайте же разберемся, чем они, чем культурный код студента отличается от культурного кода работника. Перед тем, как начать взаимодействовать, вы сказали, что хотели бы пригласить какого-то молодого преподавателя. Но вы должны понимать, что этот молодой преподаватель работает, как вы правильно сказали, в Департаменте философии и социальных наук. Естественно, у меня нет каких-то готовых шаблонов, потому что у нас нет универсального культурного кода студента и нет универсального культурного кода работника. Но есть какие-то разломы и пропуски между студентом и работником. Но сначала я хочу спросить вас, кем вы сейчас работаете и связаны ли это как-то с вашей специальностью? А потом я расскажу о некоторых своих таких созерцаниях. Моя профессия, наверное, больше не связана с моей специальностью. Я работаю искусствоводом-аниматором в Музее Космонавтики для детей. Да, непосредственно культурный код студенческий и работниковый отличаются. И скорее даже, я не могу сказать, что в какой-то повседневной жизни, потому что все же я эти совмещаю и нет определенного... В общем, это разное. То есть, когда ты полностью работаешь, когда ты подрабатываешь, это все-таки отличается. А вот именно студента и работника, не на частичную ставку, а на полноценную, это немного другое. Ну, во-первых, что я могу сказать, что, безусловно, у тебя больше мотивации работать, потому что ты получаешь за это деньги. И ты, наверное, даже больше себя вкладываешь в это. А что у вас в университете в таком случае? Это, конечно, тоже, безусловно, определенная работа. Сейчас у вас есть такой студенческий проект, это «Голос и детство». Мне кажется, эти навыки вам очень могут помочь при работе экскурсоводкой. Безусловно. Но тут, я думаю, сработало в обратную сторону, потому что я работаю уже 3 года, а подкаст веду всего полгода. Как раз такие излагания своих мыслей и позиционирование я наработала уже в музее и использую их во время подкаста. Ну, а у нас как бы тут две крайние противоположности, потому что я еще ни разу не работала. Ну, как подработку, я об этом думала, например, но как-то не связывается пока все это с профессией. А если потом не выбраться, так скажем, из этой кучи навыков, пойти не по профессии, тебе там понравится. Зачем мне уже обучение, зачем мне это все? Думаю, я это немножко побаиваюсь. Но пока вот я учусь, я нарабатываю навыки, которые, надеюсь, в последствии все-таки пригодятся в моей профессии будущей. Обучение нравится, конечно, но другой вопрос, как мне все-таки это удастся воплотить уже в будущем в профессиональной сфере? Спасибо, что сказали, как будто бы это я вас подкастирую, как бы беру у вас интервью. Есть две вещи, которые я хотел бы начать, наверное, и о которых я хотел бы сказать, о том, что у меня есть свой собственный личный треугольник, это мой экзистенциальный треугольник, где есть я, работа и деньги. Потому что человеку нужны деньги для того, чтобы учиться и чтобы жить. К сожалению, без этого сейчас невозможно. Но мне кажется, есть, я сейчас скажу три фразы, хорошо, а вы скажите, как вы их изобразите на моем треугольнике. Треугольник вы представили, да, у меня есть я одинаковый. Вот смотрите, есть вы, работа и деньги. Вот где вы изобразите себя, где работа, где деньги? Там условно на пике треугольника, слева или справа. Как бы вы разыграли эту партию? Ну вот первая мысль, которая пришла, получается, я и деньги снизу, а работа наверху. Вот у вас это так. Да, но я могу это как-то объяснить, потому что в любом случае я, скажем так, не хочу в дальнейшем работать на нелюбимой работе, чтобы получать больше денег. Я хочу делать то, что мне нравится, то, что я люблю, и от этого уже получать больше деньги, нежели того, что мне не нравится. У меня на пике я, а внизу работа и деньги. Потому что, ну, и работа и деньги, это делаешь ты для себя. Как бы тебя не будет, тебе это и не надо будет. Все, ни работа, ни денег, поэтому надо себя все-таки ставить выше, считаю. А вот у меня с этим достаточно, у меня произошел некий перекос. Когда я думал, куда я поставлю себя, куда я поставлю работу, куда я поставлю деньги, я вдруг обнаружил, что снизу слева есть я и работа, а справа снизу деньги. То есть мы как бы находимся на каком-то одном уровне, а сверху у меня нет ничего абсолютного. И здесь я стал задаваться вопросом, а почему так происходит. Я вспомнил, что когда я придумывал себе этот треугольник экзистенциальный, он нужен для того, чтобы правильно расставлять приоритеты. Вот этот пик, она постоянно менялась. Но, к сожалению, я постоянно чувствовал себя из-за этого несчастным. Потому что, если ты ставишь деньги, то, как вы правильно сказали, вы себя теряете. Если ты ставишь работу, то можешь потерять или деньги, или себя. Если ставишь себя, не всегда это будет какая-то успешная или перспективная работа. Никто не хочет работать. Когда мы выбираем себя, мы выбираем такое ленивое, привязанное такое к существованию. Возможно. Поэтому оскалывать надо. Да. И в 13 лет последний раз мне родители давали деньги. Мой папа сказал, что через месяц ты получаешь паспорт и начни зарабатываться. И первое, наверное, что я хочу сказать, реально круто говорить не просто о работе после университета, а о работе во время учебы. И вот здесь мы сейчас затронем две вещи. Поиск основы, поиск идентичности. Работа, вы какие? Деньчество. Как это все совмещаете или не совмещаете? И при чем тут вообще работа после университета? Почему мы вообще думаем в категориях, что у нас есть условно школа, университет, работа? Почему нельзя, например, это делать каким-то более гибким? Потому что мы сейчас живем в достаточно интересное время, когда все стало максимально эластичным. То есть вы можете уже обучаясь на третьем курсе, заниматься тем, чем вам нравится. Допустим, у вас нет такой жесткой привязки. Плюс преподаватели во многом наоборот ценят тех, кто работает. Так мне кажется, почему бы встраивать такую цепочку? Учеба-работа. Потому что, да, безусловно, ты можешь совмещать школу-работу, учебу-работу, но ты в этом выборе делаешь на что-то упор. Либо на учебу, либо на работу. То есть ты себя больше развиваешь в определенном русле. То есть нельзя как-то упором себя распределить на эти две части. Мне кажется, это уже устой. Ну просто изначально даже. Сначала нас отводят в школу родители. Ты учишься 11 лет, ты всегда знаешь, что либо ты закончишь после 9-го, пойдешь в колледж, либо ты закончишь после 11-го, пойдешь в университет. А после получения более профильного образования ты пойдешь работать. Это уже устой. У всех же в голове. Ты в школе подойдешь, они такие, ну надо вот в университет, потом работа, потому что вот родители так сказали, например. Безусловно, устой. Да, безусловно, устой, но мне кажется, они уже сейчас меняются. Они в принципе постоянно меняются. Просто мне кажется, что работа после университета, эта фишка может быть какого-то предыдущего поколения. Потому что ваше поколение, несмотря на то, что оно жалуется на депрессию, мне кажется, что вы очень продуктивны. Вот видите, уже с 1-го или со 2-го курса многие из вас уже начинают работать. Поэтому мне кажется, что человек сейчас, несмотря на то, что у него есть определенный уровень комфорта, который не был ни у одного поколения, до вас и до меня, вот все равно он использует это, и многие ребята сейчас старше. Потому что, условно, к 22-23 годам вы уже понимаете, чем хотите зарабатывать себе на жизнь. Итак, изначально, как мне кажется, человек идет на работу не потому, что он хочет работать, а потому что ему нужны деньги. Потому что очень часто получается так, что мы подменяем работу под деньгами, а деньги под работой. Потому что мне кажется, что работа и деньги абсолютно не взаимосвязаны. Мы не идем на работу за деньгами. Иногда мы идем на работу за самореализацией, допустим, или за каким-то творчеством. Можем ли мы пожертвовать, например, допустим, какими-то своими обязанностями, ради того, чтобы получать меньше или больше денег. Это те вопросы, которые я иногда себе ставил, когда устроился на работу. Я кратко расскажу о своем пути и, наверное, о том, как я решил стать преподавателем. Это просто интересная цель, ради которой вы меня сюда затащили. Вы просто интересная личность, поэтому мы вас позвали. Хорошо. И в принципе, да, вы не так давно как раз до этого все пережили, чтобы пойти... Да, мы уже узнали, что у вас первая работа, оказывается, была не после университета, но тем не менее... Во время школы. Да, но тем не менее, именно полноценно, только именно работа, а не учеба работа, у вас не так давно произошло. И нам интересно узнать этот переход. Потому что говорят, что на работу ты приходишь как чистый лист. То есть все знания, которые ты получил до этого в институте, они обнуляются, и тебе приходится заново всему учиться уже на практике, а не на теории. И вот какие навыки и знания, полученные в университете, были наиболее полезными для вас на вашей первой работе? Какая вообще она была? Можно сказать, что сейчас я, получается, работаю по специальности. Это удивительно. Потому что я закончил философский, это у меня социологическая магистратура, и на прошлой неделе я зачитал научный доклад по социальной философии в аспирантуре, и я сейчас как бы аспирант. Поздравляем! Я до прошлой недели был тоже студентом. Совсем недавно произошло это. Как мы угадали? Понимаете, понимаете? Да, да, момент. Да, захват, буквально. Я начал работать в 12, ну, можно сказать, что в 14 лет. Ну там, да, официально уже. Да, официально. И я начинал с самых низов. То есть я раздавал листовки. Я очень хорошо помню эту историю о том, как в ноябре я увидел листовку о том, что есть работа, где надо раздавать листовки. Понимаете, листовка о листовке. Это было удивительно. Я позвонил по этому номеру, я не знаю, помните его или нет, но раньше были объявления, там был телефон. Например, допустим, Андрей Станыч. Вот так вот. Я позвонил Андрею Станычу, он вызвал меня в свою контору. Мне 14 лет, представляете? А что такое 14-летний человек? Это человек, которому родители сдавали карманные деньги, его интересует, завалят ли его на контрольной. Ну у меня брат 14 лет, да. И 14-летнему человеку вот чего-чего о самостоятельности думать вообще невозможно. Хочется, не знаю, анимное посмотреть. Или пригласить, допустим, красивую девушку там погулять. Нет, девушке еще пока рано, там еще пока компьютер. Компьютер. Да, да, там игру новую скачать вот эту. Да, с ребятами, да, с дочкой поиграть. Да. Это хорошо получается. Вот, и тут получается, меня папа, я ему безумно благодарен. Тогда я его ненавидел. Ну, это как история Джамагдака из мультика. Наверное. Потому что мне тогда казалось, что он у меня ворует детство, вот я топал ногами, я сопротивлялся до конца. А он еще сказал, ищи сам работу. Вот так, то есть, как бы кинул меня вот так вот. Да, и сейчас я, например, ему безумно благодарен за это. Вот, я раздавал листовки, я пришел к Андрею Санычу. Вот, и это было очень смешно. Это был такой седовластый человек в черных очках. И у него были огромные усы, как у Ротенбаума, а как же, зовут, из трех мушкетеров. Я забыл его имя. Мы не ответим вам уже. Я тоже не помню. А, этот. Да, да, да. В шляпе? Да, в шляпе. Он самый, ну, ну, ну. Боярский. Боярский, да. Боярский. Это самый отличный. Вот, у него усы, помните его, боярского? Да. Кошные усы, вот. У него были такие же усы, но, к сожалению, он был без шляпы. Вот. И я был один, это было в какой-то странной коморке, где-то в подвале. Я бы не пошла обратно. У меня не было выбора, как вы понимаете. Пиццу в столовой надо было покупать. Ну да, ради нее стоило работать. Первую часть стоило 80 рублей. Пицца в школе тогда стоила 25 рублей. Это сколько? Это можно было целых три пиццы купить? Я измерял себя в пиццах. В подвале после первой ходки я пришел и купил другу пиццу. Это был такой роскошный жет. Так вот, я прихожу, и Андрей, значит, смотрит на меня таким оценивающим взглядом. И он говорит, наверное, ты нам не подходишь. То есть первое, что я хочу сказать, когда мы приходим на работу, да, мы всегда сталкиваемся с каким-то некомфортным пространством. То есть как бы мы выходим такие нежные, милые, добрые, думаем для себя все хорошее, приходим, и нас оценивают. Да, это достаточно интересно. Я сказал, почему. Андрей, значит, сказал, могу ли я выдержать 4 часа под дождем. Я сказал, наверное, да. И он сказал, тогда я подумаю. Вот он сделал меня. Мы вышли на рынок, и он учил меня как раз давать листовки. Я никогда не забуду это мастерство танцевальных движений. Я каждый раз теперь, когда прохожу мимо людей, которые раздают листовки, вот я их собираю. Потому что это такой очень забавный и очень смешной опыт. В конечном счете этот человек оказался достаточно милым и учил меня о науке жить. Вот как вообще жить, хотя у него достаточно такая интересная судьба. До 16 лет, я не знаю, поверите вы мне или нет, но каждое лето я работал на стройке. В Самаре искушали проект, и я красил дома. Я стоял под палящим солнцем. В учебный период я раздавал листовки. Я говорю, я двигался снизу. Летом я красил дома. Из-за этого я, к сожалению, сорвал спину. Потом, когда я уже закончил школу, я стал курьерить, работал официантом, и я делаю роскошные демеры. Все мои друзья, когда приходят... Я полгода работал в Калининграде в демере. Если вы приедете и увидите демер, я как бы был официантом и продавцом. Я работал как раз таки после университета. И вы представляете, утром ты изучаешь Аристотеля, вечером ты делаешь 50 демеров, например. Особенно тем же студентам, а иногда и своим собственным одногруппникам, которые стоят возле этого окошка и над тобой угорают. Но этот опыт делает тебя очень сильным. Что я заметил, люди, которые начинают работать со времен школы или со времен студенчества, они в каком-то смысле более стойкие. Иногда, наверное, можно подумать, что такая работа бесполезна, потому что ты туда приходишь только за деньгами. Но я обнаружил, что, например, даже в моей профессии преподавателя, из-за того, что у меня был опыт негативных работ, а их было безумное множество. Был очень смешной случай, когда я думал, что я устроюсь в театр, а меня привели в какую-то контору, где надо было разводить людей на билеты. Вроде мошенники работают. Я 5 минут там поработал. Они в гонг постоянно били, когда кому-то что-то втюхивали. Это был тоже интересный опыт. Я не говорю, что опыт в приоритете, а я говорю о том, что благодаря тому, что ты работаешь с людьми, с которыми ты ни при каких других обстоятельствах не был знаком, то, например, когда ты работаешь в педагогике, ты уже по-другому выстраиваешь отношения с человеком. Ты понимаешь, насколько какие-то вещи, которые для многих преподавателей могут быть неочевидными, для студентов очевидными. Мне кажется, что преподаватель, прежде всего, должен разбираться в том, кто такой человек. Не думать только о себе, о том, что он должен прийти в аудиторию, все должны ему улыбаться. Он расскажет потрясающие лекции, все будут к нему аплодировать, потому что это очень наркотический подход. Когда преподаватель думает, что студенты обязаны учиться. Мы сейчас живем в современное время, где важно мотивировать учиться. Потому что раньше образование было благом или роскошью. Ограниченным. И преподаватель, естественно, я не говорю, что сейчас произошло какое-то обесценивание образования. Нет, оно просто поменялось. И все меняется, и все трансформируется, и это нормально. И поэтому выстраиваются такие интересные горизонтальные связи. Но в целом, мне кажется, что если студент, например, или даже школьник начнет сейчас работать, даже там, где ему не нравится, потом он получит очень важный, богатый жизненный образ. Иногда мне кажется, когда я разговариваю с некоторыми студентами, что некоторые идут на работу вместо университета для того, чтобы закрыть этот гештальт, что он делает что-то полезное. Потому что многие идут на работу даже иногда и не за навыками, и не за деньгами, а за ощущением собственной полезности, собственной нужности какой-то. И иногда эта работа, она, допустим, вообще выходит за пределы треугольника. Например, навыки образования или деньги работы. Многие идут иногда на работу, чтобы сбежать от ответственности, например, перед университетом. Потому что университет иногда не отвечает каким-то экзистенциальным вопросам студента. А вот почему, как вы считаете, ребята идут на работу вместо университета, хотя приходят на стессию, отдают ее каким-то образом, кто-то двигается на пересдачу, но тем не менее докарабкиваются до четвертого курса? Мне кажется, что первые два курса, они такие, основополагающие. То есть тебе там дают ту базу, которая, понятно, что на четвертом курсе тебе тоже дают что-то новое, но именно базис какой-то именно на первом и втором курсе. А потом ждет какое-то повторение снова. То есть возобновление прошлых знаний, прошлых навыков. И это, собственно говоря, уже не всегда бывает интересно. Поэтому идут уже на работу, потому что уже нужно практику какую-то получать, нужно уже что-то интересное делать, потому что делать одно и то же, повторять одно и то же уже надоедает. То есть у нас даже сейчас есть некоторые предметы, которые повторяют предметы первого курса. И да, классно, что есть повторение, что ты вспоминаешь, что было раньше, но это уже, правда, одно и то же, одно и то же уже надоедает. То есть как будто бы иногда четыре года растягивают то, что можно было там за два года унестить. И это именно, я думаю, это именно феномен нашего времени. Когда мы хотим, чтобы все было сверхускорнее, быстрее, интереснее и так далее. Потому что условно раньше те вопросы, которые вы себе задаете, их не отзывали. Потому что вы стремитесь к эффективности, к продуктивности. Вот почему я сказал, что современный молодой человек зарасклеит гораздо быстрее. Потому что он видит те возможности и перед ним огромное количество выбора. Идти в аудиторию или идти на работу. Что мне нужно сейчас, условно, приехать на занятия и получить знания или, например, выйти на смену и заработать там 3-4-5 тысяч рублей. И ты постоянно находишься между этим. И из-за этого постоянно получается этот отпуск. И как я отношусь, например, к преподаванию. Я понимаю, что мне очень важно иногда смотивироваться тем, показать, что учиться это интересно. Что ты учишься не только ради меня или ради предмета, а что ты здесь образовываешься. Когда мы относимся к образованию экзистенциально, когда мы понимаем, что перед нами сидят живые люди, а не какие-то абстрактные студенты, которым нужно получить зачет, то таким образом, мне кажется, мы создаем как преподавателя эту мотивацию, потому что мы сами любим то, чем мы занимаемся. Но если этого диалога нет, мне кажется, студенты выбирают стратегию вот эту. Когда работа вместо университета и когда ты просто абсолютно формально приходишь и получаешь зачет. Повторяется дисциплина. И когда ты приходишь и происходит самое ужасное на занятии. Ты чувствуешь себя ненужным. Ты чувствуешь, что можно было бы и без тебя обойтись. Что в принципе не важно, есть ты здесь или нет, отметят тебя или нет. Потому что и так автомат поставит. Нервничать, да. Иногда такое случается. Редко, крайне редко. Грустно. Нет, не грустно. Мы в каком-то смысле пытаемся додуматься до вот этого источника. Почему? Потому что мне кажется, что работа, например, она может быть не только после университета в плане четвертого или пятого курса, она может быть после занятий. И она может нравиться. И тогда днем ты студент, а вечером ты работаешь. И у тебя нет ощущения усталости или выгорания, потому что вот эти два мира они в каком-то смысле соединяются. Когда ты чувствуешь себя на своем месте в университете и когда ты зарабатываешь деньги для того, чтобы учиться. Но тут уже, мне кажется, промоциональное выгорание тоже не стоит задавать, потому что есть физиологические потребности. У меня никогда не была одна работа. Я не знаю. Я не успешный человек, не эффективный, я не хочу к этому никогда стремиться, но со второго курса бакалаврята по четвертый курс бакалаврята я заработал деньги на первоначальный взнос для своей первой квартиры. И я учился, я отличник. Не надо, спасибо. Я просто что хочу сказать. Вы сказали об выгорании, а я никогда не испытывал выгорания, потому что я всегда чем-то горел. Потом это просто переключалось и я горел уже другим. У меня на втором курсе было три работы и учеба, но я не чувствовал, что я работаю или учусь, потому что мне приносило это радость. Я не говорю, что когда ты рад, ты не работаешь или еще что-то, но я заметил такую штуку, что я не люблю работать. Я постоянно делаю вещи, которые мне не нравятся, но я заметил за собой, что я никогда в жизни не умел и не любил работать. Я все постоянно превращаю в какую-то игру. И у меня есть друг, он говорит, я сейчас работаю. А я не понимаю, что такое я сейчас работаю. Потому что я, по сути, всегда же нахожусь в себе и я это я. И я думал, что работать это просто делать то, за что тебе платят деньги. Оказалось, нет. Оказалось, деньги и работа не связаны. Потом я стал думать, что такое работать. Может быть, это когда ты не думаешь, что ты делаешь. И вдруг я обнаружил, что не знаю, крашил или я 15 лет забора на крыше. Или, например, когда я жил в Калининграде, я работал официантом и разгружал корабли по выходным. Но из-за того, что мне это нравилось, я превращал это в игру и в историю, у меня не было ощущения, что я работаю. Мне кажется, и вот этот опыт очень сильно меня научил, что если у нас есть мотивация и цель, мы не чувствуем, что мы работаем. Мы чувствуем, как будто бы мы каждый раз пробегаем какую-то дистанцию. Мне кажется, желание отдохнуть, оно в каком-то смысле связано с фрустрацией. То есть, когда мы не понимаем, зачем мы делаем то, что мы делаем, допустим. Если у нас не вяжутся наши какие-то образы, допустим, когда работа не соответствует нашей идентичности. Или когда занятия слишком скучные. Но я заметил, и из-за этого мне безумно нравится экзистенциальная философия, что человек существует тогда, когда он совершает выбор или когда он действует. Когда мы действуем, мы существуем. Когда мы бездействуем, мы не существуем. И для того, чтобы существовать, надо действовать. И в каком-то смысле я вдруг обнаружил, что даже самую скучную пару, когда я был еще студентом, ей можно сделать самый шикарный, но тебе для этого надо самому чуть-чуть постараться и включиться, быть постоянно вовлеченным. Поэтому единственная, наверное, рекомендация, которую я бы дал тем, кто собирается учиться и работать, или просто работать, или учиться, но планирует идти на работу, это не относиться никогда к работе, как к работе, но стараться относиться к работе, как к игре. Неважно, кем ты работаешь, таксистом, флористом, или пойдешь в банк и так далее. Каждый раз это какая-то интересная история. Ты играешь какую-то роль, и это безумно прикольно. Я, например, иногда безумно люблю играть в преподавателя. Я не чувствую себя преподавателем, я чувствую себя Паше Лакаевым, таким же человеком, который когда-то собирал маме желтые листики. В 7 лет я постоянно осенью принимаю. Я родился осенью, и очень часто осенью я собирал ей такие кудрявые букетики из желтых каких-то различных листиков. И это тот же я, который принимает экзамены или зачеты, который каким-то строгим голосом отчитывает студента, который пользовался ЧАДЖИ-57 во время выполнения какого-то задания. И мне кажется, когда мы любим работу, когда мы превращаем ее в образ жизни, в каком-то смысле и зарплата увеличивается, и навыки получаются, и нет ощущения вот этого какого-то выгорания. Но для этого надо рефлексировать и разговаривать с самим собой. Тогда ты не будешь воспринимать работу как нечто отчужденное. А что касается работы после университета, то ее не надо подбирать в зависимости от специальности. Когда вы поступаете в 17 или 18 лет, вы еще не знаете, чего хотите. Но у вас всегда появляются навыки. Иногда это мягкие скиллы, иногда это твердые скиллы. Поэтому очень часто не стоит увязывать, например, то, что вы будете делать с тем, что вы делали. Потому что иногда, например, в том, что вы делали, появляется какой-то ваш собственный интерес. Он может трансформироваться в совершенно какое-то уникальное дело. За это я безумно люблю жизни людей. За то, что они постоянно не предсказывают. Спасибо вам, Павел Викторович, что пришли к нам на подкаст, поделились опытом и мнением. Получилось, правда, очень классно, очень уютно, очень приятно поговорить с вами. И спасибо всем, кто слушал нас. Пишите в комментариях, какие темы будут интересны. И помните, что голос есть, это вы. Спасибо, что пригласили. Спасибо, что пригласили.